Короче, у него истерика и очередной приступ самоедства. Рассказывает всё Тинне и спрашивает: ты на меня сердишься? А она, такая: а чего на тебя сердиться - я и так давно знаю, что ты ешь и пьёшь что попало не глядя, а потом ходишь заколдованный и не понимаешь, что творишь. Кажется, вот именно в этот момент до Хондарка наконец-то начнёт доходить, что пора следить за своим питанием и готовить себе самому или хотя бы проверять всё, чем его угощают. А вот то, что он никого не предавал (потому что никому ничего не обещал - ни Эрике жениться и оставаться рядом из-за ребёнка, ни Тинне быть девственником, пока она не вырастет) - это так и не дойдёт. Тут только брать его за шиворот и отвлекать на более насущные задачи. Поиграть с дочкой, например. Ночью. Она же киса, а кисы по ночам не особо спят. А то тётю Тринайю она уже успеет к тому моменту утомить, а сама будет куролесить и баловаться в новом доме.
Эх, меня достало, что я разглагольствую о том, чего ещё нет даже в черновиках. Нельзя, наверное, так делать. Это же через 30 лет в лучшем случае будет готово. Но я почему-то именно эту сцену увидела. Дотуда долго... Да я вообще сперва какую-то кошачью семью с котятами вспоминала, а уже ассоциации меня куда-то случайно завели!